Растущий интерес к православной вере среди молодых людей – явление, которое не остается незамеченным представителями Русской православной церкви. Заместитель главы Синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Вахтанг Кипшидзе связывает это с поиском идентичности и возвращением к историческим корням. По данным ВЦИОМ, доля молодых людей в возрасте 18-24 лет, которые идентифицируют себя как верующие, увеличилась почти в два раза – с 25 до 45 процентов.

Кипшидзе считает, что этот интерес обусловлен стремлением молодежи найти ответы на вопросы о своей принадлежности, о том, к кому им отнестись как к духовному роду и племени. «Молодые люди задают себе вопрос, кто они, какого они роду, племени, чем они должны руководствоваться», — подчеркивает он. Особое значение, по мнению представителя церкви, имеет возвращение к образу равноапостольного князя Владимира, которого рассматривают как духовного предка.

«Мы должны бороться за то, чтобы отстоять свою христианскую идентичность. Хочу сказать, что есть определенные хорошие новости в этом направлении – буквально на днях мы все с вами читали социологический опрос, который показывает, что среди молодого поколения, среди так называемых зумеров, повысился интерес к православному христианству. И это очень важно, потому что это говорит о том, что молодые люди тоже задают себе вопрос, кто они, какого они роду, племени, чем они должны руководствоваться. И очень отрадно, что многие из них приходят к выводу, что они христиане, они духовные дети, как я уже сказал, равноапостольного князя Владимира», — говорит Кипшидзе.

При этом он предостерегает от иллюзий, напоминая, что ценности православной веры всегда подвергались и будут подвергаться давлению со стороны различных сил. «Я также хотел бы сказать, что мы не должны тут испытывать неких иллюзий, потому что крещение Руси, те ценности, которые мы восприняли в ходе этого, никогда не были, скажем, таким мировоззрением, защищенным от давления и критики. Всегда были и остаются государства, общественные, политические и прочие силы, которые хотят оспорить эту идентичность нашей жизни», — заключает Кипшидзе.